Европейцам во Франции предложено «очистить территорию».
Европейцам пора валить из Франции — так думают лидеры нескольких иммигрантских групп, которые намерены в декабре провести акции против расизма. Разумеется, себя самих они расистами не считают.
Активисты французского профсоюза SUD готовятся провести в декабре особые образовательные тренинги. Вход на них белым будет воспрещен. При этом выходцы из Азии и Африки собираются обсудить то, что они называют «государственным расизмом» во Франции.
Представитель организации выходцев из стран третьего мира CRAN Жоан Луи считает, что во Франции «слишком много белых» и это положение дел надо исправлять.
Лидер «Национального фронта» Марин Ле Пен сразу же предложила принять меры в отношении тех, кто разработал расистские «антирасистские» тренинги.
Бревно в своем глазу
Если у белых националистов во Франции есть общепризнанный лидер в лице Ле Пен, то Жоан Луи претендует на то, чтобы занять место ее антипода, говорит сотрудник отдела европейских политических исследований ИМЭМО РАН Павел Тимофеев.
«У Ле Пен есть своя политическая ниша, и число ее сторонников более-менее известно по результатам выборов. У ее зеркального отражения такая статистика неизвестна — потому что во Франции законом запрещено спрашивать, какого ты цвета и этничности. Но если исходить из предпосылки, что „черный расизм“ занимает примерно ту же нишу, что и „белый“, то я не ошибусь, если назову сторонников CRAN и SUD маргинальной группой, какого-то серьезного влияния не имеющей даже среди иммигрантов»
Те, кто считает Францию мерзкой страной, могут ее покинуть. Все очень просто. Людей, которые не любят Францию, во Франции никто не держит, - Марин Ле Пен.
Маргинальность проповедников расовой сегрегации с позиции «цветного» меньшинства совсем не означает, что на самом деле во Франции царит межрасовый мир и межэтническое согласие. В Париже целые районы являют собой классические гетто, с тем лишь отличием, что их обитателей никто туда насильно не сгонял — они выбрали такой образ жизни добровольно.
Идеологи этнического радикализма не находят единомышленников среди большинства иммигрантов по нескольким причинам, говорит эксперт.
«Первая — та, что никакой дискриминации по этническому признаку во Франции нет и в помине. Любой человек, родившийся во Франции, имеет абсолютно одинаковые права независимо от того, кто его родители. Мало разве иммигрантов второго-третьего поколения, кто сделал карьеру в спорте, шоу-бизнесе, на госслужбе и в прочих сферах! CRAN имеет свою целевую аудиторию среди неудачников — но les foireux, лузеры, есть в любой этнической группе, в том числе среди белых-пребелых французов», — указывает Тимофеев.
Во-вторых, иммигрант иммигранту рознь, продолжает он. Выходцы из черной Африки интегрируются во французское общество иначе, чем арабы, а те — иначе, чем выходцы из Индокитая. Кроме единственного фактора — то, что все они иммигранты, — у них мало общих оснований для того, чтобы ощущать себя единым коммьюнити. А еще меньше таких оснований у их детей и внуков.
«Более того, во Франции есть реальные, а не выдуманные проблемы, которые объективно сближают всех ее граждан независимо от цвета кожи: это экономические трудности, а в последнее время — терроризм. Когда фанатик взрывает бомбу на переполненном вокзале, он не различает, к какой расе относятся его жертвы», — указывает эксперт.
Если трубочист бывает белым
Во Франции, в отличие, скажем, от Канады, нет официального понятия «этнические меньшинства». Это среди прочего имеет своим следствием, что на политическом уровне проблема «черного расизма» во Франции никогда не поднималась и не поднимается.
Вспомним, как много мест во власти — в Национальной ассамблее, в Сенате, в министерских кабинетах, где нет никакого смешения — ни расового, ни гендерного. Представлены только мужчины, имеющие схожий фенотип, - Жоан Луи.
Такие сантименты на бытовом уровне проявляются в высказываниях наподобие «во Франции слишком много белых, собирайте вещи и уезжайте отсюда».
Нетрудно заметить, что это — калька призывов Ле Пен, только с обратным знаком.
Так что французы европейского происхождения во Франции какое-то время еще могут пожить. И на том merci beaucoup.
Полвека тому назад, 17 октября 1961 года, в одном из центров западной цивилизации, во Франции, в Париже, произошли весьма знаменательные события, унесшие жизни нескольких сотен человек. О них мало говорят во Франции, и тем более ничего не знают за ее пределами.
В 1961 году во Франции самой тяжкой национальной проблемой была тянущаяся уже восьмой год колониальная война в Алжире. Впрочем, юридически это была не война в колонии, а гражданская война в самой Французской республике. Расположенный напротив Франции на противоположном берегу Средиземного моря Алжир в 1830 году был захвачен французами. Алжир был переселенческой колонией, в которую устремились сотни тысяч переселенцев из метрополии. К 1950 году из 9 миллионов жителей Алжира 1 200 тысяч составляли французы.
В колонии их называли «пье-нуар» («черноногие»), поскольку они носили, в отличие от туземцев, кожаную обувь. Быт и культура «черноногих» имели многие особые черты, весьма отличавшие их от французов метрополии. Они напоминали американцев Юга США, высоко ценя свое европейское происхождение, полные снисходительного презрения к арабам. Большинство «черноногих» к тому времени проживали в Алжире уже на протяжении четырех-пяти поколений. Из числа алжирских французов вышло невероятно большое количество деятелей культуры и политики Франции. Самым знаменитым «черноногим» был знаменитый философ и писатель Альбер Камю.
Влияние французского языка и культуры оказало воздействие и на аборигенное население Алжира. В той или иной степени большинство местных арабов владели французским языком. Сложился крупный (более 20 % всех арабов и берберов) слой «франко-мусульман», то есть местных арабов, полностью офранцуженных в языковом и культурном плане, отличавшихся от «черноногих» лишь мусульманским вероисповеданием. Начиная с начала ХХ века, многие арабы начали отправляться во Францию в поисках более высокого заработка или по выполнению служебных обязанностей. К 1960 году в собственно Франции проживали 370 тысяч алжирских арабов.
Алжир юридически перестал быть колонией, превратившись в часть Франции, представляя собой 3 департамента республики. Большинство французов считали, что Алжир – это Франция. Однако Франция уже с конца ХIХ столетия переживала демографический упадок. Численность населения Франции не менялась на протяжении 60 лет. Понятно, что удержать колонии, коренные обитатели которых сохранили прежний уровень рождаемости, было все сложнее. К тому же Франция переживала полный декаданс во всех сферах жизни, и к ХХ веку французы полностью утратили дух крестоносцев и колонизаторов. Когда в ноябре 1954 года в Алжире началось восстание арабов, то жители Франции в большинстве своем уже были не готовы сражаться за территориальную целостность страны.
Но недаром Антуан де Сент-Экзюпери, многие годы прослуживший в Северной Африке, говорил, что мы в ответе за тех, кого приручили. Французы превратили Алжир в процветающую страну, по уровню развития превосходившую Испанию. Жизненный уровень арабов французского Алжира был самым высоким среди всех тогдашних арабских стран (это было до появления нефтяных монархий Персидского залива). По уровню высшего и среднего образования на душу населения алжирские арабы уже в 30-е гг. опережали такие европейские страны, как Греция и Португалия.
Алжирские арабы при французском господстве пользовались широкой внутренней автономией и сохранили свои культурные институты. Более того, благодаря европейским достижениям в области здравоохранения, мусульманское население вступило в фазу демографического взрыва уже в 20-е гг. ХХ века. Когда французы начали завоевывать Алжир, в нем было лишь около одного миллиона жителей. К 1900 году число алжирских арабов превысило 3 миллиона человек, а к 1950 году их стало уже 8, 5 миллионов.
Франция - арабы и турки
По мере того, как арабов становилось все больше, а среди них резко увеличилась доля полуобразованной, но при этом очень амбиционной интеллигенции, французская власть в Алжире стала слабеть. «Почему французам должны принадлежать все эти плантации, и роскошные дома, если они построены на нашей земле?» - вопрошал текст одной из подпольных листовок, распространяемых среди арабов. То, что именно французы и построили все эти плантации и роскошные дома, разумеется, в листовке не говорилось.
Алжирская война 1954-1962 годов была одной из самых кровавых войн ХХ века. Причем восставшие арабы отнюдь не были невинными овечками. Уже в первые дни восстания мятежники расстреляли автобус с французским школьниками в городе Бон. В начале 1955 года мятежники практически поголовно вырезали все французское население шахтерского поселка близ Филиппвиля (ныне – Скикда). Свою программу в отношении европейского населения Алжира мятежники поставили вполне конкретно в лозунге: «Гроб или чемодан»! Иначе говоря, всем европейцам предложили выбор между смертью или изгнанием из Алжира. Ни о каких правах «черноногих» речь и не шла.
Франция - количество мечетей и процент иммигрантов
Многие французы, в том числе и из числа «черноногих», поддерживали мятежников. Французские левые считали, что арабы всего лишь борются против социального угнетения. А многие из них, полагая, что восстание в Алжире есть начало социалистической революции во Франции, приняли активное участие в вооруженной борьбе против собственной страны. Состоящая в основном из французов алжирская компартия примкнула к мятежникам. Из европейцев состояли многие боевые группы мятежников, особенно в столице колонии.
Среди французов метрополии широкую поддержку получили взгляды «минористов», сторонников «маленькой европейской Франции», своеобразных «уменьшителей», заявлявших, что Франции лучше самой избавиться от колоний, чтобы не кормить быстрорастущее цветное население. Поэтому «уменьшители» также резко выступали против войны в Алжире.
Франция - структура мусульманских общин
На поле боя арабы потерпели поражение, но все же пришедший к власти в 1958 году генерал де Голль счел нужным дать Алжиру независимость. Генерал говорил: «У арабов – высокая рождаемость. Это значит, что если Алжир останется французским, то Франция станет арабской».
В начале 1961 года в курортном городке Эвиан начались официальные переговоры между правительством Французской республики и представителями некоего Фронта Национального Освобождения (FLN) Алжира, представляющего собой разрозненный конгломерат различных полуполитических, полукриминальных организаций арабов, ведущих вооруженную борьбу в Алжире. То, что Алжир получит независимость, было ясно уже из самого факта начала переговоров. Речь шла о положении «черноногих» и о статусе арабов в метрополии, которые поголовно имели французское гражданство.
Делегация FLN настаивала на том, что никаких прав у алжирских французов вообще быть не может, зато арабы в метрополии должны иметь особый статус. В частности, при сохранении французского гражданства (и всех прав французского гражданина) арабы должны обладать особым правовым статусом, быть подсудными только мусульманским судам, учится в своих арабских школах, содержать которые должно было министерство просвещения Франции, жить согласно законам шариата и получать особую компенсацию за свои страдания под французской властью.
Поскольку даже готовые на уступки власти Франции не готовы были выполнить такие наглые требования, то переговоры зашли в тупик. Тогда арабы организовали в Париже ряд терактов против полицейских. Морис Папон – шеф парижской полиции - заявил на похоронах одного из своих коллег: «На каждый полученный удар мы ответим десятью».
Франция - мигранты
К тому времени 51-летний Морис Папон более трех десятилетий служил в полиции, пройдя путь от рядового постового до префекта столичной полиции, исправно служа всем периодически сменявшимся правительствам Франции. В 30-е годы Морис Папон разгонял демонстрации французских фашистов. В период оккупации Франции немцами – раскрывал подпольные группы Сопротивления. После войны Папон ловил и сажал сотрудничавших с немцами. Нет никаких сомнений, что приди к власти коммунисты – Папон осуществлял бы экспроприацию и ликвидацию французской буржуазии как класса, а новая власть, как и прежние, ценила бы его как выдающегося профессионала.
Пост парижского префекта Папон занимал в 1958-67 гг. Эти годы пришлись на пик алжирской войны. Еще в первых же своих воззваниях арабские мятежники объявили о том, что перенесут войну в метрополию. Это не было бахвальством. За 1957-61 гг. сотрудники Папона нейтрализовали более 60 арабских групп общей численностью примерно в тысячу человек, пытавшихся начать в Париже террористическую деятельность. Арабы планировали устроить взрывы в метро, аэропортах, взорвать телецентр в момент трансляции речи президента республики и даже заразить городской водопровод бактериями, но их планы были сорваны.
Одной из главных причин успехов префекта было то обстоятельство, что, руководствуясь принципом «на войне как войне», он не побоялся санкционировать применение при допросах террористов пыток и психотропных веществ, а также взятие родственников заподозренных в терроризме в качестве заложников. Папон не боялся взять на себя всю ответственность. Вступая в должность, он объявил своим подчиненным: «Выполняйте свой долг и не обращайте внимание на то, что пишут газеты. За все ваши поступки отвечаю я и только я»!
Пик противостояния пришёлся на октябрь 1961 года – 5 октября Папон объявил комендантский час для всех «французских мусульман из Алжира». В ответ FLN опубликовал воззвание: «Алжирцы должны бойкотировать комендантский час. Для этого, начиная с субботы 14 октября 1961 года, они должны выйти из домов массами, с женами и детьми. Им следует гулять по главным улицам Парижа». Арабские главари прекрасно понимали, что разъяренные гибелью их товарищей парижские полицейские не потерпят нарушений комендантского часа и хладнокровно рассчитали, что определенное количество арабов непременно должны были погибнуть в этой демонстрации, дабы кровь мучеников освятила все требования FLN.
Демонстрация была назначена на 17 октября 1961 года. Более 40 тысяч арабов, многие с оружием в руках, несли лозунги: «Франция – это Алжир», «Бей франков», «Эйфелева башня станет минаретом», «Прекрасная Франция, когда ты сдохнешь?» и «Парижские шлюхи – где ваш хиджаб?»
«Мирная» демонстрация быстро вылилась в погром. Арабы сначала только били витрины и поджигали автомобили, а затем ранили нескольких полицейских и прохожих. Огромная толпа арабов двинулась на остров Ситэ, где расположен знаменитый собор Нотр-Дам, а также Дворец Правосудия, желая поджечь эти ненавистные символы французской религии и правовой системы.
Но полицейские были готовы к действиям. «Если арабы хотят войны, пусть они ее получат» - заявил Папон. На старинном мосту Сен-Мишель, ведущим на остров Ситэ, началось настоящее сражение. Демонстрантов били дубинками до потери сознания и сбрасывали с мостов в Сену. Туда же кидали убитых и раненых. Масса обратившихся в бегство арабов было затоптано насмерть. Во дворе главного управления парижской полиции арестованных арабов избивали, до смерти. В итоге, 40-тысячную вооруженную демонстрацию арабов за два часа разогнали 500 полицейских, причем разогнанные были настолько ошеломлены, что побросали на месте более 2 тысяч стволов, не успев толком их использовать.
По официальным данным, погибло 40 человек, но реально речь идет о нескольких сотнях. Точное количество до сих пор не установлено. Это объясняется тем, что убитых арабов вообще не считали. Многие утонули в Сене, и их трупы не были найдены. К тому же среди арабских демонстрантов многие проживали во Франции нелегально, и установить личность многих мертвецов не было возможности.
Но успех Папона оказалось бесполезным. В марте 1962 года в Эвиане было подписано мирное соглашения практически на условиях сепаратистов. Алжир получил полную независимость. «Черноногие», о правах которых так и не договорились, в панике бежали из Алжира, бросив свое имущество. Впрочем, они еще легко отделались. В июле 1962 года, в день провозглашения независимости Алжира, арабские банды ворвались в город Оран с преимущественно европейским населением и устроили там резню. Только вмешательство французских войск, командование которых, наплевав на грозные окрики из Парижа не нарушать прекращение огня, спасло жизнь нескольких тысяч оставшихся в живых французов. После событий в Оране в Алжире не осталось европейцев. Так закончилась эпоха Французского Алжира.
Морис Папон отслужил в полиции до 1967 года, а в 1978-81 году был министром бюджета в правительстве. В 1998 году, в возрасте 88 лет, он был осужден на 10 лет тюрьмы за то, что в период немецкой оккупации Франции он, будучи начальником полиции Бордо, способствовал аресту и депортации 1690 евреев. О разгоне арабской демонстрации 17 октября 1961 год, разумеется, ему на суде не напоминали, иначе всплыли бы имена слишком многих лиц, стоявших тогда над ним, включая Де Голля. Папон вышел из тюрьмы в связи с преклонным возрастом в 2002 году, и умер спустя 5 лет.
Что касается Франции, то, несмотря на старания «уменьшителей», избавившись от Алжира, Франция получила миллионы алжирских арабов. Похоже, французы уже стали нацменьшинством в собственной стране. Во многих кварталах французских городов арабы и прочие иммигранты воссоздают свое прежнее общество с клановыми войнами, кровной местью, многоженством, похищением невест. О существовании Французской республики иммигранты вспоминают только в дни получения пособий.
Мусульмане Франции сумели навязать французам комплекс вины за колониализм, расовую дискриминацию и прочие преступления. Сначала мусульмане добились признания полигамных семей (то есть многоженства). Затем добились себе особых прав как угнетенному меньшинству. Далее мусульмане выступили против светского характера французской системы просвещения. Вспомним, как по Елисейским полям маршировали толпы мусульманок, требовавших свободы ношения исламской одежды, скрывавшей лицо – хиджаба. Толпы вопящих под хиджабом теток шли по улицам Парижа и вслед за скандированием лозунгов горланили Марсельезу. И никто не подумал, насколько противоречат друг другу Марсельеза и хиджаб.
И, наконец, великолепно организованные беспорядки в парижских пригородах в 2005 и 2007 гг. означают, что теперь Французская республика постепенно должна признать особые права пришлых жителей страны. И новые Морисы Папоны вряд ли найдутся в этой стране, где торжествуют толерантность и политкорректность. В 2001 году мэр Парижа Бертран Делонэ на мосту Сен-Мишель открыл мемориальную доску в память о событиях 17 октября 1961 года.
Так вслед за французским Алжиром уходит в небытие и Франция.
2. Минимальная зп установлена на уровне около 1000е. Есть конечно зп и меньше, но это скорее за подработку (официанты, дворники и т. д.). Большинство профессий имеют эту минимальную оплату, и ее получают около 80% населения. По большей части это конечно же молодежь и иммигранты.3. В стране практически нет коррупции. Дать взятку менту (я хотел попробывать)) или какому-нибудь ведомству категорически не рекомендуется. Не возьмет да еще и тебя сдаст.
4. Лягушек во франции Вам подадут только в редких изысканных ресторанах.
5. Кафешек там тьма тьмущая. Чаще всего владельцы этих кафешек являются барменами и лишь на вечер берут себе в помощники официантов. Вечером с 6 до 11 часов занять место в кафешке почти невозможно. В обед тоже сложно, но все же немного полегче.
6. В кафешках курят, такое ощущение, все. Красивое кафе в центре города испортило мне свидание ввиду того что девушку было плохо видно от дыма. Вентиляцией там мало кто заморачивается.
7. Курят там очень много, особенно молодежь. Что странно если учесть что пачка самых дешевых сигарет там стоит около 220р в пересчете на деревянные.
8. Арабов много. ОЧЕНЬ много. Особенно молодежи. Их, как мне показалось, больше чем французов. А ведь это даже не Марсель.
9. Арабы, по большей части молодые, ведут себя там довольно агрессивно. Они очень напоминают Кавказцев в Москве, только рожи немного другие. Точно так же могут наехать под вечер, очень падкие на красивых девушек. Но почему то не страшные. Может это во мне смелая русская кровь так бурлила, но мне вечером ходить мимо компании пьяных молодых арабов, будящих весь район было совсем не страшно).
10. Стиль французов для нашего взгляда тяжОл. 99% молодежи там носят часы и цепи (чем больше тем лучше) поверх всей одежды, даже если это пуховик. Одеваться в разного цвета ботинки, носки, делать совсем фриковые прически - это норма и никто этому не удивляется. Прическу, а ля «короткий горшок», больше на шапочку еврейскую смахивающую, носят 99% молодых арабов. Европейцы больше похожи на людей.
11. Девушки во Франции ОЧЕНЬ не красивые. Маленькие, толстые, на лицо страшные. ВСЕ (!!!) красивые девушки, что попались мне на глаза, оказались иммигрантками. Ну кроме одной - дама была сногсшибательна (и что она делала в таком костюме в метро?), но узнать ее национальность я не рискнул.
12. Дети во Франции тоже страшные, особенно девочки. Потом они вырастают в страшных француженок.
13. Общественный транспорт клевый. Трамваи похожи на луноходы, автобусы чисты и комфортны, метро тихо и удобно (там колеса с покрышками), но едет значительно медленнее московского. Но. Метро там ходит раз в 10–15 минут, и по некоторым веткам ходят автоматические поезда без машиниста. Состоят из 2–3 вагонов (некоторые из 5–6), и довольно здорово сесть в самый перед и почувствовать себя машинистом)). Билеты на все виды общ. транспорта одинаковы, т е купив 1 билет за 1,5е (щас может быть дороже), который действует 1 час, вы можете пройти через сколько угодно турникетов на разных видах транспорта. Очень удобно при недальней поездке.
14. Контролеры на транспорте бывают время от времени. Ходят смотрят билеты и считывают - пробил ли ты карточку на халявную поездку, если таковая есть (у студентов например и школьников есть). Хз зачем, но пробивать надо даже такие вот карты.
15. Штрафы за безбилетный проезд нереальны. За красивый пируэт через турникет в метро (кстати там тоже много прыгают, в основном арабы) мне выписали штраф на 200е)) А с учетом того что загранку я с собой не таскал то еще и вызвали полицию и долго ждали пока она приедит.
16. Полиция приехала минут через 10–15. Что странно, если учесть что они ехали на машине, а участок оказался в 1 км от станции. Менты оказались вежливыми, франзузами, и ни разу не брутальными. Мозги парить долго не стали, уточнили мое ФИО (на слух кстати записать они его не в состоянии)), и отпустили восвояси.
17. На туристах зарабатывать там принято. Цены на сувениры - огромны. Как наверное и везде.
18. Дома и квартиры невысоки и шикарны. В центре обычно застройки из 5–6 этажных домов. Реже 7. Во всем городе насчитал только несколько домов выше 10 этажей. Подъезды во всех без исключения домах кристально чисты, ухоженны, в общем рай. Квартиры большие. 3–4 комнаты везде. Часто - с элементами декора. Жить там - одно удовольствие. Хотя встречаются и варианты подешевле и похуже, в основном на отшибах и других городах. В Сент-Этьене я побывал на хате одного Литовца, которая находилась в каких-то гаражах. Попасть туда можно было только по хитрому маршруту, все стены изрисованы, хата маленькая и неудобная, в стиле студии.
19. В очень многих домах на окнах снаружи имеются хитрые металлические жалюзи, по сути просто металлические створки, которые можно закрывать. Делать с ними ничего нельзя, ни красить ни снимать НИЧЕГО. Даже если они тебе очень мешают. Оторвешь? Штрафанут.
20. Штрафы во Франции вообще огромны за все и на все. Особенно ПДД.
21. Набережные очень похожи на московские.
22. Женщин за рулем очень много. Но водят они как и все женщины - не очень.
23. Во Франции очень неравнодушны к огню. Если у нас ты на эмоциях хочешь навредить соседу, то подложишь ему кучу, нагадишь на коврик и т. д., то там тебе сожгут коврик, машину, ящик почтовый, что угодно. Все страхуют свои машины от поджогов. Так например бывший муж матери моей подруги из ревности сжег их машину, пятно наверное до сих пор не отмыли на стоянке) Но в итоге это оказалось выгодно ибо страховка выплатила больше, чем реально стоило это авто.
24. Французы очень любят свой автопром. Я лично наблюдал превосходство в количестве ситроенов над рено и пежо, но и их много. По сути даже при наличии денег француз скорее всего возьмет ситроен, а не мерседес или японку.
25. Французы очень вежливы. При мелких дтп (та же самая мама подруги при парковке ловко поцеловала джип) вообще не напрягаются и расходятся.
26. Французы ОЧЕНЬ вежливы. Опишу случай, ввергший меня в культурный шок. Я ехал на автобусе, за рулем сидела женщина (их примерно половина там), перед ней пробежал явно на все плевавший мужик, повлекший резкое торможение, все чуть не попадали. Я ожидал щас матной тирады, но вместо этого мужик даме помахал, а та улыбнулась и помахала ему в ответку и поехала дальше.
27. Во Франции очень дешевое вино. Перед отъездом я на 2е купил 3 бутылки, и по качеству оно было получше многих наших.
28. Во Франции плохое бутылочное пиво. Стоит оно примерно на треть дороже нашего (как и все продукты), но вкус их средненького пива находится на уровне Жигулевского. Я привез им на пробу бутылки Бочкарева и Сибирской короны, и сам сравнил для разнообразия. Наше намного лучше. Из нашего пива в их магазинах можно найти только Балтику.
29. С русскими магазинами там беда, они есть, но мало. И цены в них огого. Тогда (3 года назад) Очаковская сиська там стоила раза в 3–4 дороже, чем я пил за пару дней до этого в Москве)). Там же закупаются продуктами владельцы русских ресторанов.
30. Французы очень общительны. Так и норовят к тебе присесть и пообщаться. Даже если ты с девушкой. Даже если ты говоришь, что не понимаешь по французски. Иногда это очень бесит, хочется взять и у*бать.
31. Французы - задохлики. Больших парней с бицухой там парочка на весь город. А тренажерные залы больше похожи на макаронный цех. Но со спортом полный порядок. Самые популярные игры - футбол, баскетбол и регби. Если ты регбист - ты повышаешься в их глазах на 100500 пунктов, ибо ты скорее всего здоровый дядька и уникален. В футбол там играют все. В баскетбол тоже, но меньше.
32. Негров во франции не так уж и много, как может показаться по игре их сборной по футболу. Примерно 15% от общего количества. И они довольно нормальные ребята, вежливые, общительные, не агрессивные.
33. В их языке нет мата. Есть только слово Mierde которое можно перевести как черт, а можно и как гамно. В зависимости от оборота. Так же нет звука Х, мне сказали что они даже выговорить его не могут, но я не верю.
34. Соцпомощь «малоимущим» там находится на таком уровне, что у нас средний класс должен себя чувствовать уязвленным. Помощь идет преждпе всего продуктами. По талонам раз в 2–4 недели все «малоимущие» района (в основном иммигранты) собираются на раздачу. Раздают там все - сыр (с плесенью, у нас такого нет), шоколадки (очень вкусные), йогурты, хлеб, овощи, молоко, хлопья, ну кароче все. Качество продуктов такое же как в магазине и товары не подвальные, а брендовые.
35. Уровень жизни там крайне высок. Я пожил одно время в семье таких вот «малоимущих». У них 3-х комнатная квартира в 5 этажке с кристально чистыми светлыми желтыми подъездами и стеклянными дверями. Отличный ремонт, плазма на полстены, аудиосистема, комп с инетом, полный холодильник…. в общем в России я живу намного хуже. Инет, кстати, там харош в любой точке страны, и без глюков.
36. Образование там на очень высоком уровне. В школе к 10–11 классу они проходят программу, равную 2 курсу нашего ВУЗа. Проверял. Относятся к нему очень серьезно - халявить не получится, программа очень сложная, учиться надо от и до. Но если ты получил диплом - считай жизнь удалась и хорошая работа ждет тебя. Но есть возможность и бросить школу, так делают многие иммигранты и идут потом в строители и автомеханики.
37. Если бы там была температура -20 хотя бы на пару дней, Франция бы погибла. Там и в +10 холодно, особенно к котеджах…
38. Во франции очень много старых домов. В Лионе есть целый квартал, состоящий из домов, которым 300–400 лет. С виду выглядят неплохо, как советские дома 60–70 годов…
39. Французы помешаны на скидках, как наверное и все европейцы. Они ходят примеряют шмотки 2–3 месяца, а потом в сезон скидок (если не ошибаюсь их 2 - зимний и летний) штурмуют магазины всей страной. Это сложно обьяснить научно).
40. Рынки есть, но в спрятанных местах города, чтобы не было видно. Там продают всякие плохие шмотки, офощи-фрукты и некоторую мебель и растения. Продавцы - арабы. Качество плохое, цены ниже чем в магазине.
41. После 9 не работает ни один магазин, даже аптеки. Исключение составляют только арабские магазинчики и всякие кебаб-хаусы. Круглосуточных магазинов нет.
42. Кебаб - очень распространенная еда, особенно среди молодежи. Ей богу как у нас шаурма. Готовят ее исключительно арабы. Все ингридиенты - как в шаурме, только режутся немного по другому и вместо лаваша - кусок питы. Есть удобней все-таки шаурму) Стоит она 3–4 евро.
43. Готовят французы так себе. Даже в кафешках и ресторанах. А кофе их - такое ощущение что с окурками. Но стоит все это дело немало. За 2 лазаньи и 2 чашечки кофе в центре будьте готовы отдать 30–35 евро.
44. Русских не очень любят, но и не презирают.
45. Во Франции очень много украинских проституток. Почти все) Мне рассказали парни)) Сам не проверял. Но кажется они пользуются спросом, если учесть что фр. девушки - страшные вообще все.
Жить в иллюзиях, перпендикулярных реальности, часто бывает приятно. Но иногда приходится взглядоваться в графики, отражающие суровую правду жизни. А в таком графике, касающемся Франции, в точке невозврата пересеклись три линии:
Линия первая. Каждый четвертый коренной француз носит не французскую фамилию. Подчеркну коренной, то есть родившийся во Франции. Страна стала заполняться эмигрантами первой из европейских стран, еще в начале 20 века.
В стране ныне проживает свыше миллиона итальянцев, порядка миллиона поляков и испанцев, 800 тысяч португальцев, 700 тысяч евреев, 500 тысяч армян, 300 тысяч вьетнамцев. Русская белоэмиграция. Цыгане шумною толпою, еще кто-то с раскосыми и жадными глазами...
Казаки, поморы, староверы, вертопрахи и представители еще каких-то народов (включая самые что ни на есть мифические и созданные по воле Сталина). Такое вот собрание кривичей, вятичей и прочих рабиновичей со своими застарелыми сантиментами, счетами и обидами.
Плюс 4% населения страны - мулаты и негры, коренные, но цветные французы, населяющие Заморские владения Франции. Жители Корсики, которые вообще-то по национальности итальянцы. Население провинции Гасконь, которые, на минуточку, по национальности баски. Все они так же граждане Франции, да еще с французскими фамилиями.
Даже мадам ле Пен, вообще-то говоря не француженка, а бретонка по национальности. А бретонцы, как правило, французами себя не считают, да и Франции добра не желают. Слишком много они от нее натерпелись, да и внешне французы от бретонцев заметно отличаются.
Это до того, как страна стала заполняться арабами.
Линия вторая. Арабы во Франции. Во Франции проживает 5,1 миллиона иммигрантов (граждане Франции родившиеся за ее пределами) и 3,6 миллиона иностранцев (не граждане Франции, живущие в этой стране постоянно) - то есть 15% населения страны. Главным образом это арабы.
Любая революция требует пушечного мяса. Это пушечное мясо любой революции - сексуально неудовлетворенные молодые люди. Согласно Гуннару Хейнсону, когда на 100 мужчин 40-44 лет приходится более 300 мальчиков 0-4 лет, то социальный взрыв неизбежен. Именно такая демографическая пропорция существует среди живущих во Франции арабов. А арабы - это примерно четверть французских школьников.
Изнывающие от сексуального голода молодые люди стремятся смести существующие социальную структуру. В борьбе за нежные груди девиц их не остановит ничто.
Линия третья. В Европе стремительно падает уровень жизни. Причины две. Европейская промышленность, не способная конкурировать с дальневосточной, агонизирует. И высокие цены на нефть, которые делает хозяйственную деятельность нерентабельной. За нефть уже продают фамильное серебро. Сегодня в привыкшей к благосостоянию Европе пряников сладких на всех уже не хватает. Пробиться к заветному прилавку становится все труднее, а банки выдавать новые кредиты отказываются, сколько их ни уговаривай. И если не нищета, то угроза неуплаты по кредитам заглядывает чуть ли в каждый дом…
Площадь Бастилии и площадь Согласия. На первой собрались смуглые и темпераментные победители, размахивая флагами арабских стран, Сенегала или Камеруна и курлыкающие на своих тарабарских языках. Ваххабит Раздобудько. Руководство Ассоциации любовниц Индии. Коварный герцог-колхозник происхождения самого загадочного, возможно инопланетянин.
Чеченцы, цыганки, пигмеи,
Эскимосы, папуасы, экстрасенсы.
Трансвестит, надувная резиновая блондинка из секс-шопа и черный как сапог туарег с разбитой фарой и неприличной надписью на капоте.
Тихие и скромные татаро-монголы на маленьких вонючих лошадях. Китайцы и другие малые народы Севера. Некто с пейсами, горяч и красноречив, почему-то с пингвином в руках. Здесь же, прямо на ковриках, отправляют религиозные и сексуальные потребности, а то и просто какают или предаются людоедству и праздному ничегонеделанию…
И вот уже кто-то, не сдержав эмоций, снял штаны и надел набедренную повязку. Еще некто, изнасилованная толпой на площади Тахрир, глубоко вдохнув грудью пятого размера страстно взывает подхватить знамя исламской революции и на площади Бастилии.
Некто подвижный, испытывающий внутреннее томление. Отец - карлик из цирка шапито, мать - засидевшаяся в девках толстушка из провинциального городка. Был у врача, поставили диагноз «неусидчив», но лечения не назначили - так нелеченный и окунулся в политическую борьбу.
А на второй площади собрались европейцы-проигравшие, размахивающие французскими флагами. А так же те, кто еще верит в романтику и традиционный секс. Здесь еще торжествуют чувственная женственность и тихое кокетство. Что делать, фундаментальные демографические сдвиги иногда ставят оторопевшего избирателя перед свершившимся фактом, когда уже и поделать ничего нельзя…
В выборах приняли участие 82% избирателей - неслыханное много для на самом деле демократических выборов. Ну еще бы! Все понимали, что это не выборы главы государства, а это выборы национального большинства в государстве. Большинства, в интересах которого принадлежащая ему власть и будет себя вести.
Сегодня устойчивый приток новых мигрантов пошел по каналам воссоединения семей, а также по другим каналам, открытым прежними переселенцами. И превратились в постоянный и все более бурный поток. 80% получивших французское гражданство в 2010 году - это получившие его в результате воссоединения семей (брак с французским гражданином или усыновление гражданином Франции ребенка-иностранца). Собственно, и мадам Саркози сама получила французское гражданство только благодаря браку с президентом Франции. Такой вот демографический Армагеддон.
Сформированные мигрантами сети неформальных социальных связей облегчили массовое проникновение во Францию иммигрантов из числа их соотечественников, придавая иммиграции все более массовый и трудно контролируемый характер. Стоило Саркози только продекларировать свои намерения эту индустрию поприжать…
За несколько месяцев до президентских выборов во Франции участники кампании ищут разнообразные варианты привлечения избирателей на свою сторону. Одной из тем дискуссии снова стал антибелый расизм. По мнению правых, проблема существует давно, а в последнее время, в связи с наплывом беженцев, лишь обострилась. Левые считают, что миграционный кризис тут вообще ни при чем и случаи дискриминации белых в стране - единичны. По данным социологических опросов, французское общество раскололось практически пополам: 47 процентов признают проблему важной, 53 процента - нет. Притесняют ли белых во Франции и как эта тема используется в политической борьбе - разбиралась .
Правые начинают
В начале 2013 года один из видных лидеров правых Жан-Франсуа Копе выпустил книгу «Манифест правых без комплексов», собрав в ней ряд примеров дискриминации белых граждан со стороны цветного населения Франции. В частности, Копе рассказал историю матери-одиночки из города Мо с весьма скромным уровнем доходов. Она обещала подарить сыну электронную игру, откладывала на покупку деньги несколько месяцев. Получив подарок, мальчишка умчался на улицу, чтобы похвастаться перед товарищами. Однако радость его была недолгой - игрушку отобрал смуглый соседский паренек. Когда женщина явилась к его родителям, чтобы потребовать вещь обратно, ее вытолкали из квартиры, бросив презрительно вслед: «Если тебе что-то не нравится, то убирайся к своим галлам!»
Копе приводит еще несколько похожих историй и приходит к выводу: расизм против белых распространяется по французским городам, где местные жители, «презирают коренных французов, только потому, что у них иная религия, цвет кожи и культура». После выхода книги в одном из публичных выступлений Копе сказал: «Можно понять отчаяние некоторых наших соотечественников, отцов и матерей семейств, когда они, возвращаясь вечером с работы, узнают, что хулиганы выбили из рук их сына круассан с шоколадом, заявив, что люди в Рамадан не едят».
У всех на виду
Документально зафиксированных случаев проявлений антибелого расизма во Франции не так уж и много, а до суда доходит и того меньше. Тем не менее каждый подобный инцидент бурно обсуждается. Так, много шума наделал процесс, завершившийся в апреле прошлого года. В одной из пригородных электричек контролер попытался оштрафовать за безбилетный проезд троих молодых арабов. Они принялись скандалить, отказываясь платить. На помощь сотруднику железной дороги пришел пассажир. В его адрес понеслись оскорбления: «Грязный белый!», «Грязный французишко!». Одного из участников конфликта, 22-летнего Хакана О., судили по административной статье, а расизм расценили как отягчающее обстоятельство. Приговор: три месяца тюрьмы и штрафы на общую сумму в две тысячи евро. Адвокат потерпевшего счел наказание адекватным, но отметил, что такой вердикт - редкий случай.
«Проблема в том, что по французским законам выражение типа "черномазый" считается оскорблением, а принадлежащее к той же семантической группе "грязный белый" - нет», - пояснил политолог Стефан Франсуа. Это позволяет судам не квалифицировать расистские выходки против коренного населения, чтобы не вносить дополнительного напряжения в общество. Иначе любое преступление, совершенное небелым французом в отношении белого, пришлось бы связать с расовой ненавистью.
Латентный расизм
Столкнуться с проявлениями бытового антибелого расизма можно где угодно. В разных городах на стенах домов появляются надписи «Смерть белым!», «Сдохни, белая свинья!» и тому подобные. Судя по сообщениям в прессе и соцсетях, коренных французов постоянно оскорбляют в транспорте, в магазинах, на улицах, провоцируют и избивают. Но все это остается вне поля зрения .
Полицейские, и без того перегруженные работой, предпочитают не заниматься такой ерундой, а свидетели просто помалкивают - им в этом районе еще жить. Переехать из неблагополучных кварталов тоже целая проблема - продать жилье здесь практически невозможно.
В итоге белые семьи с детьми вынуждены терпеть унижения, оскорбления и издевательства. Хорошо известен случай, когда в одном из лицеев в пригороде Парижа одноклассники устроили настоящую травлю девочки по имени Бланш (Белая) только из-за того, что ее так зовут. Жертва пыталась оправдаться, дескать, ее дед тоже был иммигрантом, правда, итальянцем. «Лучше бы мой дед был африканцем», - сокрушалась она.
В общем, у внушительной части населения Франции сложилось стойкое ощущение того, что его просто-напросто обманули и бросили на произвол судьбы. Социалистов уже обвинили в «государственном расизме» из-за того, что правящая партия оставляет белых сограждан один на один с проблемой, которую власти не могут или не хотят решить.
Левые контратакуют
Сторонники правящей в стране говорят, что выделять антибелый расизм как отдельную проблему - неправильно, а бороться нужно с любой дискриминацией по цвету кожи или религиозному признаку. Правительство приняло специальную программу и провело агитационную кампанию, запустив по телевидению серию из шести роликов под общим названием «Победим ненависть вместе». Но авторы тут же подверглись критике с правого фланга за отсутствие в клипах упоминаний о необходимости борьбы с антибелым расизмом и антихристианскими выходками. «Белых избивают только за то, что они белые. Разве кто-то о них вспомнил?» - возмутился в одном из интервью адвокат Жиль-Вильям Гольднадель.
После этого в левой французской прессе вышла серия публикаций, призванных убедить общество, что все разговоры о проблеме расизма в отношении белых безосновательны и ведутся правыми ради дискредитации оппонентов. В частности, шишки посыпались на ультраправый «Национальный фронт» во главе с . Ей и ее соратникам приписали желание посеять межнациональную и межрелигиозную рознь во Франции и использовать страх избирателей в своих политических целях. Глава парламентского комитета по обороне Патрик Кальвар заявил, что ультраправые хотят расколоть общество. «Еще один или два теракта, и они его получат», - добавил депутат.
Однако публицист Иван Риуфоль в книге «Грядущая гражданская война» утверждает, что причина зреющего конфликта - именно бездействие властей. По его мнению, когда исламисты достаточно окрепнут, они смогут поднять иммигрантские гетто на открытый мятеж против государства. Это, по убеждению автора, произойдет из-за «так называемых французских гуманистов, которые игнорируют антисемитизм пригородов и распространяющуюся там ненависть к белым».
Политический расклад
Так или иначе, но тема противостояния белых и цветных во Франции обязательно прозвучит в президентской избирательной кампании. Кандидат от «Национального фронта» Марин Ле Пен со свойственной ей прямотой уже неоднократно заявляла о необходимости принятия специального закона, защищающего интересы коренного населения.
Кандидат от не столь категоричен. Однако и он игнорировать проблему не намерен. Фийон позиционирует себя как хранитель традиционных для страны ценностей и поведет президентскую кампанию под лозунгами борьбы за возврат к белой, католической, «старой доброй Франции». В своей предвыборной брошюре он уже предупредил об опасности, исходящей от «арабо-исламских хулиганов».
Фото: Panoramic / Zumapress / Globallookpress.com
Наконец, социалисты, которые еще не определились со своим кандидатом, постараются записать себе в актив ту самую антирасистскую кампанию, которая уже вызвала критику оппонентов. А учитывая, что большого успеха она не имела, как и большая часть инициатив социалистов за последние годы, рассчитывать на дополнительные голоса избирателей им вряд ли приходится.
